Программа занятий

Фурманов рассказал «Медиазоне», что в камере на Володарке был парень, который тренировался во дворике по плану из книги, где была расписана недельная программа для разных уровней подготовки.

Прогулку они с сокамерниками начинали с 10-минутной разминки, во время которой «крутили и выворачивали суставы». Потом — 15-минутная пробежка. Ее можно было выполнить на месте, для подготовки сердца. Оставшиеся полчаса отводились на упражнения.

Бывший политзаключенный приводит пример такой тренировки. В понедельник — приседания, во вторник — пресс и спина. В среду делали упор на другую группу мышц на руках и ногах. Следующие три дня упражнения повторяются, в воскресенье — отдых.

Главное в этих упражнениях — количество повторов, вспоминает Фурманов. Со временем нужно переходить на уровень сложнее: например, приседания делать на одной ноге, а вместо 10 отжиманий на двух руках — пять на одной.

По такой системе Фурманов занимался полтора года. Когда его держали в ШИЗО, он мог отжаться 15 раз стоя на руках вниз головой упираясь ногами в стену.

Яна Борисович вспоминает, что техники упражнений «что-то среднее между аэробикой и танцем» передавались «из поколения в поколения» в камере.

Дарья Чульцова рассказывает, что начинали болеть колени, «когда целый день сидишь и не знаешь куда себя деть». Тогда «просто встаешь и начинаешь что-то делать», а остальные подтягиваются — «срабатывает инстинкт» и все в камере начинают повторять движения по цепочке.

Перекаты-приседания

В камере Чульцовой обычно делали упражнения на все группы мышц: «Покачали пресс, поприседали». Однако в минском СИЗО она попала в камеру с фитнес-тренером, которая показала ей, как делать некоторые упражнения правильно. Когда Дарью привозили в гомельский суд в качестве свидетеля, она сидела со спортсменкой, которая тоже дала несколько советов.

Одним из упражнений, которое тренер показала Чульцовой, были «перекаты, только как приседания».

«Ты ставишь ноги широко и, как делают перекаты с ноги на ногу, только в этот момент приседаешь на одну ногу, а вторая вытягивается и остается прямой», — описывает упражнение Чульцова.

Ходьба и бег. По кругу

На Володарке никаких условий для занятий спортом не было, вспоминает Фурманов. В некоторых двориках вместо твердого пола была земля под ногами, когда пройдет дождь — лужи. В жодинском и гродненском изоляторах дворики были лучше, там можно было бегать по кругу.

Яна Борисович рассказывает, что площадь двориков, в которых они с скоамерницами гуляли была от 5 до 20 квадратных метров.

Приседания. В стакане

Из-за условий на Окрестина было «невозможно читать книги и особенно заняться нечем», кроме как физическим здоровьем, вспоминает Борисович.

Она замечала, что люди приседали в стакане, когда нервничали — это было либо перед разговором со следователем, либо перед переводом, либо судом. По ее словам, многие там приседают, пока сил не останется.

Отжимания. Если никто не против

Дарья Чульцова отжималась в камере, находясь спиной к скамейке. По ее словам, для девушек, которые не умеют отжиматься, это было проще.

Когда была плохая погода или камера отказывалась идти на прогулку, Фурманов занимался внутри. Для отжиманий он находил место между нарами. Он обращает внимание, что заниматься в камере физкультурой можно, если никто из сокамерников не против, чтобы не провоцировать споры.

Растяжка. Со шконки вниз головой

Борисович придумала висеть вниз головой на шконках, как на турниках. Ногами она цеплялась за верхнюю шконку и свисала вниз. По ее словам, это «опасный номер», но хотелось потянуть спину и это «очень помогало».

Чульцова говорит, что в Жодино они с сокамерницами на прогулке иногда делали наклоны и растяжку. В ответ сотрудники изолятора отпускали шутки.

Пресс. На кровати

По словам Дарьи Чульцовой, в СИЗО было очень мало места. «Если на Жодино можно разогнаться, то на Володарке тупо стать негде», — говорит она. Поэтому в минском СИЗО все занимались в основном на улице, а в камере могли, например, качать пресс на кровати. Иногда — всей камерой.

Снаряды. Гантели из бутылок

Кроме лавки во дворе, Фурманов не вспоминает никаких приспособлений для занятий спортом.

Чульцова рассказывает, что бутылки в СИЗО — «очень нужная вещь», из которой можно сделать все. В том числе и гантели. Для этого бутылку наполняют водой.

По словам Чульцовой, во двориках для несовершеннолетних были мячи, баскетбольное кольцо и турники. Об этом также рассказывал Фурманов. Позаниматься в этих двориках им не довелось.

Тренажерный зал в колонии

У заключенных в колонии есть возможность посещать тренажерный зал. В зале гомельской колонии №4 было три тренажера — дорожка, велосипед и эллипс. Один из них периодически не работал.

В гимнастическом зале можно было заниматься с гантелями, обручами и скакалками, были коврики и даже телевизор. Офицер по культурной работе или психолог записывали на флешку музыкальные клипы и занятия.

«Были тренировки, растяжки, танцы, что-то активное. Не то, чтобы я оттуда что-то вынесла. Туда приходишь, включаешь, что уже знаешь, с чем ты уже работал и просто занимаешься», — вспоминает Чульцова.

Она говорит, что спортзал был разгрузкой и возможностью побыть в месте, где немного людей.

Запрет на тренажерный зал

Чульцова вспоминает, что иногда в качестве давления администрация могла запретить посещение спортзала.

«Не хочешь переставать с кем-то общаться — будешь без спортзала. Для оперативника ты кажешься слишком разговорчивый и отстаивающий свое мнение — не будешь ходить в спортзал. Не хочешь чего-то делать или подписывать? Не будешь ходить в спортзал», — описывает запреты Чульцова.

По словам Фурманова, администрация дважды обращала на него внимание из-за упражнений. В гродненской тюрьме он бегал внутри дворика, снял карцерную одежду из-за жары и продолжил бегать в одних трусах. «Сверху был посыл», что нужно одеться. Второй раз не обошлось без взыскания: на Фурманова составили рапорт за то, что он снял одежду в камере ШИЗО, чтобы умыться после упражнений.