Экс-политзаключенный Алексей Каплич 12 дней провел в «комнате для допросов»
Один из освобожденных политзаключенных, 18-летний Алексей Каплич, 12 дней провел в «комнате для допросов» в аэропорту.
Он рассказал на пресс-конференции, что после начала полномасштабной войны в Украине (тогда ему было 15) решил, что поедет воевать, чтобы защищать страну от российского вторжения.
Алексей Каплич
30 марта ему исполнилось 18 лет, 31 марта его задержали в аэропорту, когда он собирался лететь в Украину через третью страну.
В аэропорту его задержали и 12 дней не выпускали из «комнаты для допросов».
Экс-политзаключенному Максиму Сеннику во время следствия предлагали «уехать за границу и собирать информацию»
Освобожденному политзаключенному Максиму Сеннику во время следствия сотрудники КГБ предложили сотрудничество.
Среди прочего ему предлагали уехать за границу и там «сливать информацию» об активистах, об этом он рассказал на пресс-конференции.
Мужчина согласился для того, чтобы просто «раствориться в Польше», однако в итоге силовики ему не поверили.
Экс-политзаключенного Максима Сенника избивали и поливали водой за храп
46-летнего экс-политзаключенного сотрудника «Гродноазот» Максима Сенника в колонии избивали и поливали водой из-за храпа.
«Снимали одеяло, прятали, чтобы я не мог спать. Я начал проситься в ШИЗО, ПКТ, там тоже несладко. Было очень холодно, видно, я застудил мочевой пузырь, потому что начал ходить под себя».
Максим Сенник был задержан в январе 2022 года и осужденный на 4,5 года колонии по статьям об оскорблении Лукашенко и создании «экстремистского формирования» или участии в нем.
Экс-политзаключенный Владимир Лабкович: «Одно упоминание в прессе — и ты едешь в ШИЗО»
Экс-политзаключенный Владимир Лабкович рассказал на пресс-конференции, что сотрудники колонии давили на него за любое упоминание в СМИ.
«В ИК-17 мне сразу сказали: твои друзья, которые на воле, делают из тебя сакральную жертву. Ну мы конечно им в этом поможем, все для этого сделаем. Формула простая — мы просто пеленгуем интернет, одно упоминание в прессе, и ты едешь в ШИЗО. Упоминаний было много, ШИЗО тоже хватало. Это одиночки, это чрезвычайно холодные помещения».
Он отметил, что тяжелее всего переносил именно заключение в одиночной камере.