«Думала, что уже ничего у меня в жизни не будет». Политзаключенная после трех лет колонии рассталась с парнем, уехала в Варшаву и открыла студию танцев

После освобождения Миа Миткевич должна была каждый понедельник отмечаться в РУВД, а по средам ходить к участковой. Найти работу после освобождения было трудно: с двумя высшими образованиями в сфере культуры девушка не хотела устраиваться «кассиршей или посудомойкой». В милиции наседали: трудоустроиться нужно, так как «скоро ИП в Беларуси не будет».

Мию задержали в январе 2021 года, за год до начала полномасштабной войны в Украине. В колонии у осужденной был доступ только к новостям по государственным каналам, поэтому сполна оценить масштабы войны она смогла только после освобождения. Миа рассказывает, что ее «подкидывало» каждый раз, когда кто-то говорил, что «Путин делает правильно».

Уголовное дело о «разжигании вражды» за три поста «Вконтакте»

До задержания Миа работала в продакшене: снимала рекламные ролики и фильмы. В 2020 году она была режиссеркой полнометражного кино «Последняя жертва», в основу которого легла славянская мифология: «[Фильм о том,] как важно соблюдать традиции своей культуры, чтобы она не вымерла. К сожалению, когда мы доснимали последние сцены, меня закрыли и он остался в подвешенном состоянии», — рассказывает бывшая политзаключенная.

В том же году на своей странице «ВКонтакте» Миа написала три поста о силовиках. Она назвала их «лошками-петушками», «прикорытниками» и надеялась, что «беларусы станут радикальнее». Страница у девушки была закрытой, но из-за кастинга для фильма она открыла аккаунт, чтобы претендентам было проще с ней связаться.

За это время пользователь с фамилией «Капучко» успел сделать скриншоты записей Мии с нелестными комментариями и отправил их силовикам.

12 октября 2020 года Миа проснулась в семь утра: лаяла собака и кто-то ломился в двери. Милиционер, вошедший в квартиру, предлагал «признаться или поехать в ИВС». На выходе из дома он намекнул Мие, что могут пострадать и ее родственники.

«У меня в голове сто сценариев, как убивают моих родных. Окей, я писала, выходила, только не трогайте моих родных».

После допроса в милиции с Мией записали видео: «Написали публично — извиняйтесь публично», — вспоминает девушка слова сотрудника. Процесс съемки она называет «потешным»: после каждой фразы Миа уточняла, правильно ли говорит, и милиционерам приходилось останавливать запись.

Тогда у нее изъяли технику и отпустили. Спустя несколько месяцев, в январе 2021 года, Мию вызвали в Следственный комитет, задержали и отправили на Окрестина.

О том, что происходило в ИВС, Миа говорит неохотно: коротко рассказывает, что били в камере и на выходе из нее, а ночью могли вывести на мороз на несколько часов. Письма и передачи она стала получать только спустя месяц после перевода в жодинское СИЗО.

В мае 2021 года Мию Мингорсуд приговорил Мию Миткевич к 3 годам лишения свободы, признав виновной в разжигании вражды.

Работа на фабрике, провокации и издевательства

В колонии Миа работала на швейной фабрике. Сначала — на обрезке ткани, а к концу срока ее перевели на установку пуговиц и кнопок. Политзаключенная работала почти по 8 часов шесть дней в неделю.

«В справке у меня написано, что я заработала 1 500 рублей. В расчетнике у меня было 20-30 копеек. При выходе дали только те деньги, которые мама перечисляла на личный счет».

С другими осужденным в колонии она общалась мало и почти никому не доверяла.

«Если есть люди, с которыми ты общаешься, ты это делаешь тайно, тихо, чтобы никто не знал. Находишься сам по себе. В СИЗО попроще: что бы там ни происходило, мы все вместе, мы друг к другу прислонились, обняли и жизнь продолжается. В колонии ты не можешь доверять никому».

Однажды при проверке у девушки, с которой близко общалась Миа, нашли ее вещи. Передавать свои вещи другим осужденным в колонии запрещено правилами внутреннего распорядка. Миа считает, что заключенную подставили. По ее словам, оперативник угрожал ей статьей о злостном неповиновении администрации и предложил написать явку с повинной.

«На меня все равно, главное, чтобы подругу не трогали. Я прихожу к нему, пишу о том, что выходила на протесты, что имела намерения свержения власти. И он передает мою явку в РУВД моего района. Меня и ее наказывают лишением посылки, а подругу делают еще и «злостником». Это была игра в одни ворота», — считает Миа.

Однажды осужденные из отряда настроились против Мии: не давали ей есть, спать по ночам — «стучали и бренчали», однажды облили холодной водой.

«Портили еду, добавляли в мясо червей, мусор, мои вещи выбрасывали. Постоянно появлялись наряды по уборке территории, которые затягивались до 2 ночи», — утверждает она. Из-за недосыпа Миа засыпала во время работы на фабрике.

Издевательства продолжались две недели и политзаключенная решила, что от них можно сбежать в ШИЗО. Но план осуществить не удалось, хотя на одну ночь ее перевели в отряд, где отбывают наказание пенсионерки.

Мысли о суициде

Из-за безысходности и усталости Миа задумалась о суициде. Она взяла бритву, заперлась в кабинке туалета, сняла колпачок — и тут услышала свою фамилию. Ее переводят в другой отряд.

«Думаю про себя: «Господи, даже помереть на дадут спокойно». Прячу бритву в карман».

Спустя пару недель проблемы начались и в новом отряде. Одна из осужденных пожаловалась, что Миа «кидалась» на нее в туалете. Политзаключенную наказали тремя стуками ШИЗО и она стала «злостницей». Мие урезали месячную сумму на «отоварку» в магазине и лишили длительных свиданий. За 3 года она видела близких только несколько часов через стекло.

Еще одна заключенная пожаловалась, что Миа ее оскорбила и «кидалась рыбой» из холодильника. Несмотря на то, что дневальная пыталась объяснить начальнику, что этого не было, Миткевич отправили на 5 суток в штрафной изолятор.

Миа задумывалась о суициде еще дважды, но каждый раз ее кто-то останавливал.

«Я перечитывала свой приговор, понимала, что мне уже 30 лет и просто не знала, что дальше. Это было отчаяние. Я думала, что уже ничего у меня в жизни не будет. Через многое пришлось пройти, никому не доверяю, не знаю, как с людьми общаться. Смогу ли я работать в своей сфере? Я понимала, что практически на каждый вопрос был ответ «нет»».

За 2 месяца до освобождения Миа принесла начальнику колонии завещание, сказала подписать его и отдать нотариусу. Только после этого издевательства над ней полностью прекратились.

«Если бы я это сделала летом 2022 года, а не послушала других политических, то скорее всего меня бы и тогда оставили в покое. Не всегда и не ко всем нужно прислушиваться».

Помилование

В колонию Мие пришло письмо от активиста Юрия Воскресенского, который безуспешно пытался провести амнистию для части политических заключенных.

Миа смеялась с предложения написать прошение о помиловании на имя Лукашенко, но ее адвокат предположил, что эта инициатива поддержана «на государственном уровне». Окончательно убедил Мию разговор с другой осужденной.

««Ты действительно готова подохнуть? А смысл того, что ты делала? Смысл, если ты не увидишь победы? Ты понимаешь, что большая часть реально против и они это знают. Это же бумага, здоровый человек прекрасно понимает, что вы находитесь в этом. Ты боишься, что кто-то что-то скажет?». Я подумала над ее словами и поняла, что она права».

Осужденных, написавших прошение, просили на видео признать вину по своему делу. Миа вспоминает, свои слова, сказанные на камеру:

— Вы признаете свою вину?

— Конечно.

— За что?

— За всё.

— За что конкретно?

— За три поста «ВКонтакте».

— Вы считаете себя политической заключенной?

— Я осуждена по части 1 статьи 130.

— Уголовного Кодекса Беларуси?

— Ну конечно, не России.

— Так вы политическая или нет?

— Да нет, я всего лишь осуждена по 130-й статье.

В помиловании Мие отказали, но она и не ожидала другого.

Освобождение, расставание с парнем и эмиграция

Из колонии Мию встретили родные. Она обнялась их и расплакалась, а после еще несколько дней «была потерянная» и не понимала, где находится.

Потом она «скупала» дорогой парфюм и косметику. Говорит, что в жизни столько не тратила, как после освобождения: «Когда привыкла жить в красоте и тебя этого лишают, начинаешь ценить это».

Молодой человек Мии дождался ее из колонии, хотя еще во время суда она написала ему и попросила не ждать, потому что 3 года — слишком большой срок.

«Он мне пишет: «Я тебя дождусь». Я 3 года держалась за старое и думала, когда выйду, останусь той же. Но нет. Когда я освободилась, у меня была эмоциональная нестабильность, эмоциональные качели».

Молодые люди расстались.

В декабре 2023 года, через несколько месяцев после освобождения, к Мие домой начали приходить милиционеры, проверяли ее телефон, а вскоре во время планового похода в милицию ее попросили сдать отпечатки пальцев. Почуяв неладное, Миткевич тут же уехала из Беларуси. В январе к ее матери пришли по делу о продуктовой помощи от INeedHelp. На следующий день страну покинула и она.

В Варшаве Миа открыла студию танцев Esperanza («надежда»), так как раньше преподавала хореографию.

«Хочу преподавать бальные танцы, джазз-модерн и классику. Я с этим намерением и ехала сюда. Открывать школу, преподавать. Возможно, впоследствии будем расширяться, нанимать педагогов».

Для записи можно написать Мие в инстаграме.