«Пришлось самому их уничтожить». Переводчик из Гомеля написал в колонии три книги, лишился их, а теперь восстанавливает

8 суток и полтора года. Уголовное дело

За полтора года заключения переводчик написал три книги — две части фантастического романа и заметки из колонии и СИЗО. Писать он начал еще до суда: по его словам, библиотекарь в СИЗО приходила редко, поэтому в читать было почти нечего.

— Тогда я начал писать сам. Как и у всех начинающих, было ощущение банальщины. Кому это надо? Это было надо мне. Это скрашивало время, крало его.

Задержали гомельчанина за городской марш в сентябре 2020 года. Сначала он отбыл за него 8 суток административного ареста, а уже в январе 2022 года по этому же эпизоду завели уголовное дело о грубом нарушении порядка.

— Я приехал на допрос, ко мне приставили двух каких-то ментят. Они меня таскали по всему городу, ставили на учет и где-то через полдня меня уже как задержанного препроводили в РУВД.

Около полугода Гайшун провел в четырехместной камере гомельского СИЗО. Она была такой тесной, что мужчины не могли развернуться между стеной и двухэтажными нарами — плечи не вмещались в проем, вспоминает Алексей. Книги он писал в кровати, часто уже после отбоя, под светом луны.

Суд начался летом. У переводчика появились «поддельники», с которыми он познакомился уже во время заседаний, а сам суд казался «гомерически смешным».

— В деле было «переход улицы на зеленый свет», но они все равно написали, что это был красный. То есть меня обвиняли в том, чего не было. Я так и не понял, что это за безумие. Но если материалы моего дела не уничтожили, они когда-нибудь будут раскрыты, это будет просто стендап. И свидетелем у меня был Вася Рогов, это который из «Улицы разбитых фонарей».

Алексея приговорили к полутора годам лишения свободы.

Методика для запоминания из языковых курсов и женитьба в СИЗО

До задержания Алексей Гайшун работал переводчиком. Чтобы писать третью книгу — об изоляторе и колонии — переводчик пользовался методикой запоминания из языковых курсов: запоминать истории и детали и не забыть их к моменту, когда будет возможность все это записать.

«Начало войны я помню очень отчетливо. Мы сидели после завтрака, делать было нечего. По радио объявили, что Российская Федерация ввела войска в Украину. Вместе с этим были новости, что где-то какой-то конкурс прошел, а где-то — рекордные темпы подготовки к посевной, — рассказывает бывший политзаключенный».

Еще один эпизод, который вошел в третью книгу, — это свадьба в СИЗО. Алексей и его девушка решили пожениться, потому что предполагали, что это упростит переписку — от родственников письма пропускают охотнее. Алексей говорит, что тогда они планировали развестись после освобождения и расписаться заново, потому что во время заключения это выглядело «совсем некрасиво».

— Эти натянутые улыбки, эти запуганные девочки из ЗАГСа. Они сами были смущены. Может, догадались, что я политический, может нет. Может, думали, что я могу быть каким-то рецидивистом.

С новым товарищем в колонии читал Толкина в оригинале

Родственники передавали Алексею бумагу и стержни, чтобы он мог продолжать работу над книгами.

Первая книга — фантастический рассказ, где герой вместе с приятелем с другой планеты проходили испытания, которые закончились «экспериментами со временем». Во второй книге — тот же герой, но уже больше «реальности»: ее автор дописывал в колонии. Третья книга — это заметки о заключении.

— Увидеть колонию — как передернуть рубильник. СИЗО — это что-то камерное, а колония — целый мир, в котором люди существуют в искаженной реальности. Как стыкуются человеческие судьбы, как они друг друга дополняют, скрашивают? Это достойно того, чтобы об этом рассказать, — объясняет он.

В ИК-15 Гайшун познакомился с Артемом, осужденным за убийство. Артем сидел в колонии задолго до того, как туда перевели Алексея. Вместе они читали Толкина в оригинале, сказку «Алиса в стране чудес» и роман «Над пропастью во ржи».

«Он не рассказывал о своем прошлом и я, если честно, не хотел знать. Подозреваю, что это ужасный человек. Но то, что я видел — образец того, как человек над собой поработал. Поэтому я брал у него волю и стимул для развития, стремление почерпнуть многое».

Чтобы писать книги в колонии, отлынивал от работы и просмотра телевизора

На работе переводчик чистил алюминиевые кабели. Чтобы реже находиться в цеху, наполненном пылью, он «притворялся каличем» и иногда оставался в отряде. Там он садился на табуретку — столов нигде не было — и писал заметки в тетрадку.

На Новый год Гайшун написал сказку для дочери-первоклашки, но рассказ вышел грустный и слишком серьезный, говорит он. Родителям удалось убедить дочку, что папа — служит, поэтому его нет рядом.

— Забавно наверное было наблюдать, как реагировали те, кто знал, где я.

Алексей писал книги и вместо телевизионных «собраний» — это совместный с заключенными просмотр тв, туда он не ходил. Вместо такого досуга переводчик на пару часов оставался один и успевал написать 20-25 страниц.

Все бумаги переводчик хранил в двух одинаковых папках: в одной были детские письма и рисунки, в другой — рукописи. Он надеялся, что сможет поменять папки и взять с собой на свободу черновики романа, но в итоге лишился всего.

— Перед освобождением мне пригрозили: если пытаться что-то вынести, сделают уголовное дело. Может какую [статью] 411 за злостное неповиновение, мало ли что они могли сфабриковать. Поэтому мне пришлось уничтожить рукописи двух книг, третью они забрали, когда сажали в ШИЗО. Я постарался, чтобы их никто не перечитывал. Порвал и выбросил.

Алексей освободился из колонии в апреле 2023 года и в августе уехал из Беларуси. Сейчас он живет в Германии и благодаря методике запоминания восстанавливает тексты, написанные за время заключения.