Более 300 приговоров, «коридор смертников» и неизвестные могилы. Что мы знаем о смертной казни в Беларуси

Более 300 «расстрельных» приговоров и два помилования

По данным правозащитников «Вясны», с 1991 года беларуские суды вынесли более 300 смертных приговоров. Высшую меру не могут назначить тем, кто совершил преступление в возрасте до 18 лет, мужчинам старше 65 лет и женщинам.

Последний известный случай — расстрел осужденного за убийство Виктора Скрундика, приведенный в исполнение в июле 2022 года.

Случчанина приговаривали к высшей мере дважды: в марте 2020 года и в январе 2021 — после того, как Верховный суд отменил первый приговор и отправил дело на пересмотр.

Правозащитники узнали о расстреле спустя семь месяцев, в феврале 2023 года. Предположения о том, что Скрундика могли расстрелять, появились еще летом 2021 — родственникам перестали приходить письма, а позже СТВ выпустил сюжет, в котором об осужденном говорили так: «Сегодня ему 30. Могло быть».

Это не первый случай, когда о судьбе приговоренного к смертной казни узнают спустя длительное время. Виктора Павлова приговорили к расстрелу за убийство в 2019 году. Его расстреляли спустя два года, в мае 2021 года, а родственники получили удостоверение о смерти только в ноябре 2021 года.

Помилование осужденных к расстрелу — скорее исключение, чем правило. Правозащитники рассказывали, что в конце 90-х был помилован Сергей Протираев. О его дальнейшей судьбе ничего неизвестно. В 2021 году Александр Лукашенко помиловал братьев Илью и Станислава Костевых, осужденных за убийство учительницы. Расстрел им заменили пожизненным заключением.

Еще один случай, когда осужденному удалось выбраться из «камеры смертников», произошел в начале нулевых. Дмитрию Хархалю, приговоренному к расстрелу за убийство, наказание изменил суд — 15 лет колонии. В 2012 году он вышел на свободу.

За что могут осудить к расстрелу

Суд может приговорить к расстрелу по нескольким статьям, например, за убийство, геноцид, терроризм, ведение агрессивной войны, преступления против безопасности человечества и другое.

Недавние изменения законодательства расширяют применение смертной казни. Теперь к расстрелу могут приговорить не только за совершение теракта, но и за покушение на него. Кроме того, за госизмену к расстрелу могут быть осуждены госслужащие.

Условия содержания смертников

Согласно УИК, осужденные к смертной казни имеют право на ходатайство о помиловании, свидания с адвокатами и священником, краткосрочное свидание с близкими раз в месяц, ведение корреспонденции без ограничений, посылку или передачу раз в три месяца, «отоварку», медпомощь и оформление документов.

По данным правозащитников, эти права — например, о свиданиях и письмах, — систематически нарушаются.

— В ожидании смертной казни осужденные находятся под огромным психологическим давлением из-за неопределенности их судьбы, крайне ограничен их контакт с близкими, право на защиту, их переписка находится в зависимости от администрации специального следственного изолятора, часто ее ограничивающей, на немногие встречи с близкими их доставляют в унижающем их достоинство положении, — говорится в отчете правозащитников.

Осужденных к смертной казни держат под усиленной охраной в отдельных камерах в «коридоре смертников» и не выводят на прогулки. В камерах 24 часа в сутки и семь дней в неделю горит свет.

— С шести утра до десяти вечера им запрещено находиться на нарах. Обычно они ходят по камере целый день туда-сюда. В камерах смертники находятся в спецодежде постоянно. Если смертники спят, они должны держать руки над одеялом, независимо как они лежат: на спине или на животе, — рассказывал бывший сотрудник СИЗО-1.

Осужденных на смертную казнь выводят во дворик только на время проверки — стены камеры простукивают деревянными молотками, видимо, в поисках тайников. Выход смертников из камеры происходит в присутствии или по распоряжению начальника СИЗО.

— Изоляция делает их особенно уязвимыми для физического и психологического насилия. Условия содержания в камере смертников неоднократно приводили к попыткам самоубийства, — пишут правозащитники.

Согласно УИК, если у осужденного к смертной казни появляются признаки психического расстройства, администрация должна организовать медосмотр. Если врачи считают, что осужденный не отдает отчет в своих действиях, приговор в исполнение не приводят. В таком случае суд решает вопрос о принудительном лечении.

Правозащитникам кампании против смертной казни в Беларуси о таких случаях ничего не известно.

Как приговор приводят в исполнение

О том, как исполняют смертный приговор, почти ничего не известно. В УИК говорится, что это происходит непублично — один осужденный к смертной казни не увидит расстрела другого, даже если он назначен в тот же день.

При расстреле присутствуют прокурор, сотрудник учреждения, где исполняется смертная казнь, и врач, констатирующий смерть осужденного. В «исключительных случаях» с разрешения прокурора на расстреле могут присутствовать другие люди.

Родственникам не выдают тела расстрелянных, а места их захоронений неизвестны.