«Собирайтесь, мы должны отвезти вас на вокзал». Осужденные, вышедшие на свободу по амнистии, рассказали как это было

Выйти «как в кино» не получилось

Когда осенью началось обсуждение амнистии, Олег даже не думал, что может оказаться в числе тех, кого освободят. Андрей тоже следил за ситуацией с законом и обрадовался, когда понял, что может попасть под него. Даже сотрудники ИУОТ говорили, что у него есть все шансы выйти.

Шансы на освобождение Олег обсуждал с родными, а тем, кто отбывал наказание вместе с ним, ничего не говорил до последнего — на всякий случай.

«Если бы у меня были какие-то "нарухи", то может и не отпустили бы. Я вел себя так, чтобы не было даже формального повода для взыскания. Хотя, конечно, понимаю, что было бы указание — были бы и нарушения. Но вот как-то обошлось», — рассказывает он.

Решение об амнистии принимали комиссии при администрациях ИУОТ. Оба политзаключенных ждали его несколько месяцев, а об освобождении узнали за несколько часов.

Олегу в какой-то момент просто сказали подойти к дежурному и расписаться «за проживание».

«И я понимаю, что сегодня наконец-то отпустят. Лишних вопросов не задавал, потому что все равно никто не ответит. Где-то через час мне сказали собирать вещи», — рассказывает он.

По словам Олега, выйти с вещами за ворота «как в кино» у него не получилось. В сопровождении милиции его доставили на вокзал и посадили на поезд.

У Андрея все произошло еще более спонтанно.

«Я спрашивал, когда уже. Мне говорят — полгода есть у нас для применения закона. А потом в один день ко мне приходит сотрудник химии и говорит: "Собирайтесь, мы должны отвезти вас на вокзал". Я стал просить дать мне хотя бы час на сборы, чтобы за мной успела семья приехать».

Время на сборы ему все-таки дали, но родные не успели приехать из другой области. Сотрудник химии отвез Андрея на вокзал, а оттуда он сам снова вернулся в город и дождался семью.

«На моей памяти это второй был такой случай, чтобы администрация кого-то отвозила на вокзал. Первый раз был какой-то хулиган злостный, ну и вот я — второй», — рассказывает Андрей.

«Тут можно жить, пока не нарвешься»

Дома, говорит Олег, оказаться было приятно, но не было какой-то «сверх-радости».

«Я давно ожидал, и вот оно произошло, поэтому эмоций никаких особых не было. Когда столько ждешь — какие могут быть эмоции. Амнистия же к 17 сентября была. Жена тоже спокойно отреагировала, приехал и приехал. На нас всех очень сказалась усталость от случившегося», — говорит он.

Андрей же «был страшно рад» оказаться дома. Первые дни был занят встречами с родными и друзьями.

«Обнял близких наконец, поговорил со всеми. Понятное дело, некоторые ко мне приезжали, но не у всех была такая возможность. И вот вдруг увиделись».

По возвращению домой Олег пришел в милицию, где предъявил справку об освобождении от уголовной ответственности. По словам Олега, его не поставили на учет и с проверкой к нему домой милиция не ходит.

«Приехал и приехал, куда — сначала сам не понял. Теперь вроде живем, все нормально. Тут можно жить, пока не нарвешься. А так, конечно, сами понимаете, тут был бы человек, а статья найдется», — говорит он.

У Андрея все было примерно также — пришел в милицию, отметился. Там, говорит он, встретили «не слишком радушно», но на учет тоже не поставили. Примерно через полтора месяца Андрей получил памятку от центра соцзащиты, в которой его поздравили с освобождением. Кроме того, в памятке было указано, что он может обратиться к психологу и за материальной помощью.

«Я туда пошел, но оказалось, что все сроки, чтобы подать документы на матпомощь, уже вышли», — рассказывает он.

Андрей говорит, что воспринимает случившееся с ним «как страшный сон» и почти не вспоминает химию.

«Переписываюсь с одним товарищем оттуда, не политическим, ему еще полтора года эту лямку тянуть. А больше даже и связь ни с кем не поддерживаю. У меня остались должники на химии, но проще про деньги забыть».