Болезни щитовидной железы

— Прошел еще совсем малый промежуток времени [после начала войны в Украине], но уже мы почувствовали на себе вот эту ситуацию. У нас стали пропадать лекарственные средства, которые поставлялись, например, из Германии, из Франции, из Чехии, — говорит Светлана, провизор одной из минских аптек.

— Обеспокоенность именно из-за препаратов, которые применяют люди при хронических заболеваниях. Это диабет, артериальная гипертензия, гипотериоз. Немецкие препараты компании «Берлин-Хеми», еще с советских времен работали мы с этой компанией — тоже пропали их сердечно-сосудистые препараты, — продолжает Светлана.

Проблемы с поставками, рассказывает она, представители «Берлин-Хеми» объяснили логистикой: «Фуры стоят на границе». По наблюдениям провизора, наиболее острая ситуация сложилась с импортными препаратами, применяющимися при болезнях щитовидной железы, гипертонии и сахарном диабете.

— Первое, [что] ощутили мы — у нас пропал «Эутирокс», препарат такой, который применяется при гипофункции щитовидной железы. Со щитовидкой в Беларуси у многих проблемы, и вот препарат, который является жизненно необходимым, — говорит Светлана.

Она вспоминает, что какое-то время назад в Беларуси пытались наладить выпуск отечественного аналога, но потом «свернули, короче, это производство». В результате в беларуских аптеках был доступен «Эутирокс» либо немецкого, либо австрийского производства. Сам препарат при этом, отмечает Светлана, «жизненно необходим людям [с заболеваниями щитовидки], они просто не могут без него существовать».

В последние дни «Эутирокс» все же появился в продаже, говорит работница аптеки, но на аптечном складе его мало, и доступны не все дозировки.

Сахарный диабет

— То же сахарный диабет — это жизненно необходимые лекарства. Но, правда, по сахарному тут немножко легче, производится у нас в Беларуси что-то — но, опять же, он не очень хорошо действует, этот препарат беларуский, поэтому все старались приобретать импортный, но теперь вот он пропал, — продолжает Светлана.

О том, что инсулин не найти в аптеках, рассказывает и минчанин Павел — у него диабет I типа.

— Иногда они [препараты для людей с диабетом] внезапно исчезают — как, например, прямо сейчас. Я использую два вида инсулинов: короткий (это который под каждый прием пищи колется) и длинный (это как бы базовый, один раз в сутки). Вот сейчас, например, было все хорошо — и когда началась эта паника с войной, короткий инсулин буквально за пару дней разобрали из всех аптек в Минске вообще, — объясняет положение дел Павел.

Сейчас, говорит он, нужного ему «короткого» препарата «Новорапид» в продаже нет уже больше недели.

— Ну, там где-то появляются какие-то мелкие партии — даже не партии, бывает, в аптеке проскочит что-нибудь, но так нет. То есть обычно, когда открываешь tabletka.by и вот эти сайты, то там, условно, в 150-250 аптеках можно его найти, а сейчас вообще ни в одной нет, — рассказывает Павел.

То же самое, но на несколько дней позже, говорит он, произошло и с «длинным» «Лантусом»; затем препарат все же появился в продаже. «Новорапида» в аптеках Минска по-прежнему нет. Это подтверждает и Светлана: «Лантуса» в наличии и на складах мало, а «Новорапида» нет вовсе, говорит она; ближайшая поставка ожидается в начале апреля.

Павел работает программистом и получает неплохую зарплату, потому у него есть возможность сделать запас инсулина на несколько месяцев вперед. Люди с доходами поменьше, отмечает он, такого позволить себе не могут — обычно инсулинозависимый беларус имеет запас в лучшем случае на месяц.

Аналоги инсулина, объясняет Павел, производят несколько компаний из Дании, Германии и США. У датского «Новорапида» есть аналоги, они еще продаются в беларуских аптеках, однако все не так просто.

— Фишка в том, что инсулин — это не телефон, который ты взял и поменял: сегодня один, завтра — второй. Это довольно серьезная процедура. То есть там другая дозировка, немного другое действие, нужно это аккуратно делать — нельзя просто, что сегодня ты колол этот инсулин, а завтра просто точно так же начинаешь колоть другой, — говорит он.

Чтобы купить аналог, пациенту нужно идти к врачу за назначением, а тот должен как-то обосновать смену препарата: «Что он тебе не подходит под твой, я не знаю, режим».

— И тогда он тебя переводит на другой [препарат] и, соответственно, он тебе как-то помогает перейти. [Все это] под руководством врача, и в идеале даже в больницу кладут, в стационар под наблюдение. Хотя многие, конечно, может, и покупают сами и сами переходят — это, конечно, можно сделать, но это все не простая процедура, — рассказывает Павел.

Ампулы или ручки

— Когда возникают у нас какие-то вопросы, пропадает какой-то препарат, начинают все аптеки сбрасывать заявки и прочее — то они [руководство] пишут нам в сети: «Отсутствует такой-то препарат, на аптечном складе имеются беларуские аналоги». То есть как бы ситуация нормальная — ну и что, что нет препаратов? «Имеются аналоги» — ответ всегда звучит так, — рассказывает Светлана.

При этом сама провизор считает, что между импортными лекарствами и беларускими аналогами есть разница в качестве.

— И, конечно, человек ощущает разницу, когда он принимает препарат с доказательной базой и какой-то наш аналог, в который, как обычно, субстанции немножко, как у нас говорят, не докладывают, чтобы немножко сэкономить, — говорит Светлана.

Доступный беларуский инсулин она называет менее удобным, чем импортные аналоги — отечественные препараты поставляются в обычных ампулах, а не в специальных шприцах-ручках.

— Это очень удобно: человек покупает шприц-ручку, маленький прокол делает — качество жизни намного лучше, чем те, которые беларуские, где нужно набирать шприц, вводить… Более современные, более эффективные — это в виде шприц-ручек, — объясняет она.

По словам провизора, не так давно в Минске инсулин в таких шприцах на какое-то время пропал полностью — когда в одной из городских аптек внезапно появилось 40 упаковок с препаратом, их раскупили уже через час.

Преимущества шприц-ручек перед обычными шприцами объясняет Павел.

— Во-первых, шприц ты набираешь сам из ампулы, а для инсулина важна высокая точность. Там объем маленький. Например, объем шприц-ручки — это три миллилитра. В этих трех миллилитрах — 300 единиц инсулина. На один прием пищи, довольно плотный, я колю 10 единиц. Короче, там десятые доли миллилитра нужно брать. В шприце есть деления, понятно, но набрать точно все равно сложнее, чем в ручке. В ручке четко идет: ты можешь выставить себе единицы, сколько тебе надо, и ввести, там всегда все четенько. В шприце можно накосячить, — говорит он.

Кроме того, добавляет Павел, шприц-ручка попросту удобнее, инъекция занимает всего пару секунд и не требует специальной подготовки.

— Да и с собой удобно брать, если едешь куда-то. То есть, прикинь, ты едешь куда-то в автобусе. Что тебе удобнее — вколоть шприц-ручкой втихаря, или доставать ампулу и набирать шприцом? — задается он риторическим вопросом.

Сам Павел беларуский аналог инсулина никогда не использовал и ничего о нем не знает.

— Мне его никто не предлагал, и я даже особо не интересовался, потому что я не буду его покупать, даже если нафиг все закроют, — отрезает он.

Ажиотаж

В середине марта, по словам Светланы, минчане скупали лекарства «просто мешками».

— Постоянно очередь весь день, с утра до вечера. И люди все скупают. Если заканчивается в одной аптеке — смотрят справку, приезжают, по справке заказывают. [Если] вдруг доехали, а лекарства этого нет — скандалят, — описывает она ситуацию в аптеках.

Сейчас, по словам провизора, первоначальный ажиотаж спал, «но напряженность сохраняется».

В первую очередь, объясняет Светлана, покупатели стараются запастись импортными препаратами, реже закупают впрок беларуские.

— Запасаются конкретно: у нас был такой ажиотаж, что у нас почему-то настойку йода все раскупили. Это, наверное, дня два-три, как эта война в Украине началась. Йод и калий йодид. Мне было смешно, но просто все это покупали, и по пять флаконов — йода у нас не осталось, — вспоминает провизор.

Впрочем, проблему быстро решили, и сейчас дефицита йода в минских аптеках нет. На вопрос о влиянии ажиотажного спроса на стоимость препаратов Светлана отвечает, что цены зависят не от количества покупателей, а от курса доллара — «а доллар у нас растет».

— Мы получаем лекарства один раз в неделю, и, конечно, по позициям мы видим, что по чуть-чуть эти цены растут, — констатирует она.

Павел также заметил, что цены на необходимый ему инсулин «чуть-чуть повысились — если раньше самый дешевый был до исчезновения около 100 рублей (ну, 105), то сейчас вот 118. То есть, считай, где-то на десять процентов».

Примерно так же рост цен — от 10 до 20 процентов — оценивает и Светлана.

Что говорят в госкомпаниях

16 марта корреспондент Zerkalo связался с крупнейшим фармацевтическим предприятием Беларуси — РУП «Белмедпрепараты» — и попросил прокомментировать оказавшийся в распоряжении редакции список лекарств, о дефиците которых компания предупреждала партнеров. В документе упоминались такие популярные препараты, как аскорбиновая кислота c глюкозой, антибиотики амоксициллин, доксициклин и тетрациклин, ацикловир, раствор лидокаина и ибупрофен.

На предприятии подтвердили, что медикаменты из списка действительно пока не будут производить, но по разным причинам: некоторые — из-за отсутствия реактивов для анализа качества, другие — из-за приостановки цехов до устранения замечаний. «Белмедпрепараты» признали, что на производство повлияли санкции, но «косвенно» — в том, что касается «вспомогательного сырья, флаконов, пробок и так далее». В компании заверили, что ситуация далека от критической.

На следующий день, 17 марта, гендиректор аптечной сети «Белфармация» Сергей Литош заявил, что из-за лекарств беларусам волноваться не стоит: «Они есть и будут». При этом Литош признал логистические проблемы, возникшие из-за закрытия части маршрутов.

«Мы ищем и находим альтернативные пути поставок препаратов. Если и были какие-то перебои в связи с изменением логистики, в течение нескольких дней они решались», — сказал он.

Препараты против диабета, сердечно-сосудистых заболеваний и болезней щитовидной железы, заверил он, уже поступили на аптечные склады и в аптеки «Белфармации». Необоснованного роста цен Литош пообещал не допустить, а текущие цены объяснил колебаниями курса доллара.

— Естественно, при повышении курса новая цена будет выше, чем на предыдущие поставки. Никакие другие элементы повышения цен у нас не используются, — сказал он.