«Лагерь для самых строптивых». Что происходит в новополоцкой колонии, где сидит Виктор Бабарико

Растяжки и сломанная ключица. Избиения и абсурдные традиции

— «Единица» — это лагерь для самых строптивых. Туда закрывают тех, кого надо «поучить жизни» <…> Все арестанты, которые находятся на следствии, знают про «единицу», и попасть туда никто не хочет,— рассказывал про ИК-1 бывший политзаключенный Александр Кабанов.

По его словам, администрация колонии пользуется правилом «зек должен страдать». Бывший политзаключенный, пожелавший остаться анонимным, рассказывал «Вясне», что в новополоцкой колонии «ущемляют во всем»: звонить родственникам «политические» могут 2 раза в месяц по 5 минут, а свидания дают только на одни сутки.

Заключенных, по словам Кабанова, вынуждают участвовать в абсурдных «традициях»: на построении в ответ на «Здрасьте» от завхоза нужно хором ответить тройное «Здрасьте» — такие «приветствия» могут продолжаться часами. Когда фамилию заключенного называют на проверке два раза в день, нужно сделать шаг вперед и снять шапку — «будто приветствуешь барина»: «Осталось только что поклониться», — отмечал Кабанов.

Кабанов утверждает, что в ИК-1 избивают заключенных. Сотрудники администрации закрывают человека в ШИЗО и избивают дубинками. «Бьют так, чтобы не оставалось следов».

Его самого избили один раз — при поступлении в колонию, «ставили на растяжку». В ШИЗО, как утверждает Кабанов, его не трогали.

По его словам, избиения происходили с команды начальника колонии Андрея Пальчика. О том, что начальник учреждения отдавал приказы об издевательствах и сам избивал осужденных, рассказывали и другие политзаключенные. В марте «Зеркало» выяснило, что Пальчик больше не занимает должность руководителя ИК-1.

По информации правозащитников, в 2021 году в колонии сломали ключицу 58-летнему Николаю Хролу. В колонии его не лечили, а в 2022 году отправили в помещение камерного типа — «чтобы скрыть последствия издевательств», говорили бывшие заключенные.

«Ключица не так срослась и кость упирается в горло, местами подгнивает, правая рука частично неработоспособна. Его так заставляли тягать бревна и прочее», — передавала слова очевидцев «Вясна».

Холод, хлорка и порезанные вены. ШИЗО

В новополоцкой колонии осужденных отправляют в штрафные изоляторы по надуманным причинам — за то, что не поздоровались с сотрудником или не застегнули пуговицу, свидетельствовали бывшие политзаключенные. Член инициативной группы Виктора Бабарико Сергей Капанец попал в ШИЗО за то, что поговорил с политиком, но рапорт на него составили за «нарушение локализации на промзоне», писали правозащитники.

В штрафном изоляторе невыносимые условия: холод и сквозняк, урезанные порции еды, теплую одежду не выдают, днем запрещают лежать даже на полу и периодически заливают в камеру хлорку.

— Каждое утро льют хлорку по пять литров, чтобы осужденные ей травились. Окна не закрывают при любой погоде. Их завешивают полотенцем — одной из немногих вещей, положенных в ШИЗО. Иногда доходит до того, что приходится на окно вешать половую тряпку. За это так же могут выписать рапорт и дать 10 суток, — цитировала «Вясна» человека, отбывавшего наказание в ИК-1.

Александра Кабанова поместили в камеру ШИЗО с неработающим отоплением, открытым окном и металлической шконкой прямо под ним. В камере было настолько холодно, что приходилось постоянно отжиматься или приседать, чтобы не замерзнуть.

Через пару дней без сна из-за холода Кабанов вскрыл вены. Во время утренней раздачи станков для бритья он сделал на обеих руках от запястья до локтя по пять надрезов. Его отвезли в больницу, где наложили 68 швов.

— В лагере это не является чем-то ужасным и шокирующим. Считается, что это поступок нормального человека, который пытается бороться за себя. Воспринимается даже положительно, — говорил Кабанов.

В марте правозащитники писали, что политзаключенный блогер Игорь Лосик держал голодовку в ШИЗО ИК-1, а после порезал себе руки и шею. Его отправили в медсанчасть. После этого инцидента Лосика снова поместили в штрафной изолятор, а сейчас он, вероятно, находится в ПКТ.

В 2021 году в карцере новополоцкой колонии умер 25-летний Андрей Дубик, осужденный за сбыт наркотиков. Тюремный врач сообщил семье, что их сын покончил с собой.

«Мы не знаем, что именно произошло и что послужило причиной такого поступка, но в последних письмах он жаловался на психологическое давление, писал, что его вызывало начальство и проводило беседу, чтобы он признал вину, а мы — перестали писать письма в различные инстанции», — рассказывал отец погибшего Игорь Дубик.

Дым, сажа и вонь. Тяжелая работа

В новополоцкой колонии есть несколько видов работ для осужденных: деревообработка, переборка пластиковых гранул, изготовление полиэтиленовой пленки, получение меди, выжигание угля, мыловарня и хлебопекарня. Большинство из них связано с вредными условиями труда.

Работу на «угле» Александр Кабанов назвал стопроцентным наказанием. Туда отправляют всего троих или четверых осужденных из колонии — «долго никто не выдерживает».

Заключенные дышат дымом, а сажа впитывается в кожу. По словам Кабанова, «на угле» работают люди с «громкими» уголовными делами. На этом участке, несмотря на медицинские противопоказания, работал политик Виктор Бабарико.

На «пластике» заключенные сортируют пакеты и перебирают пластмассовый гранулят, из которого позже делают полиэтиленовую пленку.

«Это неприятно, потому что когда даже просто заходишь на этот участок, там воняет», — говорит Кабанов.

Пластиковые гранулы осужденные перебирают за специальным столом — разделяют по цветам смесь мелких черных и белых бусинок.

Еще один вид работы — получение меди из кабелей, которые в колонии привозят телекоммуникационные предприятия. С проводов нужно снять оплетку и достать медную проволоку. По словам бывших осужденных, жечь проволоку запрещено из-за вреда экологии, но это все же делают — ночью, чтобы не было видно черного дыма.